- Я?! Я просто упал! - столь же возмущенно отозвался Монти, не торопясь убирать оскал. Состроив донельзя оскорбленную физиономию, кот по-прежнему валялся в идиотской и ужасно неудобной позе, но резко подняться сейчас на лапы означало бы полнейшую готовность к драке. Оценивая свои и львиные размеры, Монтана бы скорее предпочел бодрым скакуном догалопировать к ближайшему дереву и проворно на него вскарабкаться, да повыше, шоб всякие королевны его не достали ни-ког-да!
Поэтому - он не сдвинулся с места, лишь позволив себе обиженно бросить сквозь пушистые белесые усы: - Я вообще не местный...

- Нет, из Империи... - пробормотал Монтана, ощущая себя полнейшим идиотом. Да и напряженное присутствие недружелюбно настроенного зверя несколько... депрессивно отзывалось на нежных струнах кошачьей души. Был, мягко говоря, неудобно и неприятно валяться котенком для битья у лап здоровенного матерого зверя. Мало ли - вдруг она здесь местная легендарная машина убийств? Знавал, знавал Монтана таких за годы странствий - чистый понт и выпендреж, но дерутся как бешеные...
А шкурка - своя, единственная, самая драгоценная, с ней расставаться жа-а-а-алко-о-о-о-у-у-у...
- Делать мне больше нечего, как нападать! - рявкнул он последний судорожный довод. - Ты ж непохожа на овцу!

Столь радикальная перемена в поведении львицы окончательно сбила Монти с толку. Пума медленно, всё еще внутренне сжавшись в ожидании подвоха или хитрости какой, перевернулся на лапы, стараясь не упускать мощную фигуру своего южного родственника из виду ни на мгновение. Но вот он уже стоит на твердой земле, чуть отряхнувшись от налипшего на матово-рыжую шерсть мелкого сора и несколько удивленно глядя на львицу, назвавшуюся Фалькой. Чуть дрогнули вернувшиеся в нормальное положение круглые темно-коричневые уши:
- Я Монтана... - и повторил, незнамо для чего: - Я из Империи. Меня Анхарис отправил...

Монтана очумело переступил на месте. Мысли в его голове носились с визгами, воплями, хаотично и бессмысленно, с легким привкусом стремительно развивающейся шизофрении. Но спустя пару минут напряженного молчания кугуара, он разозлился и поставил факт ребром: эта Фалька дружелюбно настроена к любым имперцам. Грех не использовать такой шанс... И страшно подумать, свались он на спину кому-нибудь не столь миролюбивому.
Коврик марки "Монтана-Пум", покупайте в магазинах вашего города...
- Я... решил переменить окружающую обстановку, - уже более твердо и спокойно ответил кот, чуть подергивая темно-коричневым кончиком тяжелого длинного хвоста около своих собственных голеней. - И Анхарис помог мне это сделать. Надеюсь, в ваших землях найдется место для пумы средних размеров, - он попытался улыбнуться, поддерживая добродушие Фальки в нужной кондиции. Но сам продолжал держать ухо востро - жизнь одиночки вытесала и шкуру и характер.

Отредактировано Montana (2009-05-22 23:15:39)

Молодой, только недавно начавший жить самостоятельно кабанчик нетерпеливо ёрзал в пожухлых кустах на границе с саванной... С тех пор, как речка обмелела, она превратилась в прекрасную канаву со множеством вкусных вещей - закопавшихся в ил в ожидании дождя лягушек, рыб, сочных корней водяных растений; а поесть кабанчик любил, за что на него часто недовольно хрюкала мама и поддразнивали братишки и сестрёнки. Одна проблема - там, возле речки, кажется, были львы...

Моргнув и навострив уши, Фалька медленно кивнула.
- Дичь, - прошептала она, - редкое явление в наших землях.
Делать было нечего. Чужак либо поможет, либо постоит в сторонке, пока она попытается поймать добычу. Кабан, впрочем, зверь сильный - хотя если он молод, у нее есть все шансы. Был еще и третий вариант - Монтана вполне мог спугнуть добычу по неосторожности или по злому умыслу... Но об этом львица предпочитала не думать.
Мотнув головой, что, видимо, означало либо "жди меня", либо "помогай" - хищница пригнулась и неторопливо двинулась туда, откуда доносились звуки.

Монтана колебался недолго. Убитый на перевале горный козел, побывавший в клыках более суток назад, удалился даже из воспоминаний, сделав на прощание ручкой. А здоровое, мощной тело матерого хищника требовало новой поживы. Отчего же не побаловать себя и - заодно - не хвастнуть своими охотничьими талантами перед новой знакомой? Авось, львы, к стае... своре? клану?.. которых принадлежит эта Фалька, будут более благосклонны к новому рыжему коту, гуляющему по их территориям. Привыкший даже не к жизни - к выживанию в одиночку Монтана слишком высоко ценил "добрососедкие" отношение с другими хищниками окрестностей. Помнится, на предгорье, где он задержался на одну из зим, он знал рысей и одного медведя лично. Впрочем - что не помешало сцепиться с одним из котов насмерть, оставив на снегу рваные алые отпечатки...
Медленно, но споро кугуар двинулся вслед за львицей. Мускулы под плотной шкурой двигались мягко и слаженно, будто единый, хорошо смазанный и безупречно рассчитанный по механике механизм. Лишь позади, чуть ниже уровня спины, немного покачивался темный кончик тяжелого хвоста...

Кабан долго вслушивался в звуки саванны... Вроде бы ничего не выдавало близкого присутствия хищников, и обжора слегка успокоился. Если бы на его месте был кто-то из его братьев и сестёр, возможно, они вспомнили бы рассказы отца - немолодого покрытого шрамами секача, хорошо испытавшего на собственной жёсткой шкуре кошачье коварство - и поспешили бы убраться от греха подальше, но для стоявшего сейчас в кустах желание порыться в грязи было сильнее всего. Впрочем, он всё же решил состорожничать, и, потихоньку попятившись под прикрытием кустов к реке, зашёл по колено в жидкую грязь... Оглядываясь по сторонам, кабанчик медленно двинулся вниз по течению, прощупывая дно передними копытами и время от времени погружая в ил рыло.

А Монтана тем временем, бесшумно скользя между многочисленными крупными зелеными листями, что имеют обыкновение расти исключительно в тропической местности, где много влаги и мало солнца, и столь же многочисленными ветками, где эти самые листья имели свойство располагаться, двигался вдоль ручья, всерьез вознамерившись зайти к кабану сбоку на расстояние прыжка. Да, предполагаемая добыча была несколько крупновата для одиночки-кугуара, привыкшего есть каждый день, но что-то помельче, навроде козы или вспугнутого жирного зайца, но это не пугало Монти, а только подзадоривало в какой-то мере.
Интересно было впервые за много лет после смерти брата охотиться в паре. Интересно было посмотреть на работу прославленных южных собратьев. Интересно было пожрать в конце-то концов!
Он замер на месте. Тени от листьев кустарника, что нынче стал ему прекрасным убежищем, превосходно спрятали рыжее гибкое кошачье тело. Лишь золотые глаза - как в классике жанра ужасов - горели из сумрака...

Наблюдая за кабаном, Фалька заметила, что тот заволновался и отошел. Копаться в грязи, чтобы выловить его оттуда... Она не была брезгливой, но густой ил помешает двигаться достаточно быстро. Впрочем, и кабана он замедлит. Но у него есть преимущество - он наверняка заметит ее, как только она начнет двигаться.
Пока что львица решила подождать и посмотреть. Если он решит, что повода для беспокойства нет, то, возможно, подойдет ближе? Надо было послать Монтану спугнуть его.
Как она поняла, кугуар был ближе к предполагаемой добыче - она видела его хвост, мелькнувший среди кустарника. Ее собственный хвост метался из стороны в сторону. Хорошо, что кабану этого не видно - он бы мигом сообразил, что на него идет охота.

Монтана скривился, когда упрямая скотина зашла в самую пакость. Природная брезгливость брала верх - кабана следовало выгнать из ила. Вопрос - как?
Ответ пришел сам собой. Вполне возможно, это было откровение свыше. Вполне возможно, это была природная сообразительность кота. Вполне возможно, это было банальное шило в рыжей заднице.
На мягких бархатистых лапках кугуар, под прикрытием из веток и листьев, прокрался чуть дальше, чем стоял кабанчик. Метра на три-четыре где-то... Ну, или один размашистый прыжок. И - разъяренным взлохмаченным рыжим клубком выкатился прямо на полоску твердой земли около водоворота грязи, ощерив клыки и прижав уши к черепу. Из горла вырвалось басистое шипение.
Целью причудливого маневра Монти было напугать кабана возможной атакой спереди. Заставить испуганно отпрянуть назад - прямиком в лапы к идущей где-то позади львице. Выйти из грязи, в конце-то концов, ибо страшно-не страшно, а бежать по илу даже свинье неприятно...

Фалька не стала выскакивать сразу. Хотя искушение было очень велико. Но поведение кабана остановило ее. В конце концов, ему больше некуда деться - если он побежит, то его путь будет пролегать как раз мимо нее. Ну да, ил мокрый и вязкий, но все же когда речь идет о том, чтобы набить брюхо - тут уж не до брезгливости. Львица почти распласталась по земле, мышцы ее были напряжены - она готовилась, чтобы при первом же резком движении кабана броситься ему наперерез.

Чёрт его знает, на какую длину летает этот мелкий рыжий лев без гривы... Кабан продолжал осторожно пятиться, не сводя с противника напряжённого взгляда своих маленьких глаз. Если прыжок хищника окончится в грязи, то у него, кабана, будет шанс... Побежать? Но для этого нужно выйти на сушу, а там могут поджидать сообщники этого, рыжего... Лучше уж так, медленно, потихоньку, в иле по брюхо, отступить к зарослям...

Кабан испуганно завертелся в грязи... Путь назад был отрезан, оставалось только одно - вперёд! Противник впереди был поменьше львицы, к тому же он пока что оставался на берегу - был шанс проскочить или, по крайней мере, попытаться свалить его в грязь... Кабан бросился вперёд, поднимая липкие брызги.